Неудовлетворенная заявка

То есть обсуждение вышло далеко за рамки стоявшего в повестке вопроса «Об итогах контрольно-претензионной работы Верховажского районного отдела государственного лесничества за период 2009-2013 годов по целевому использованию древесины, выделенной для строительства жилья индивидуальным застройщикам». Тема действительно больная, поскольку вызывает оправданное недовольство верховажан, получивших отказ. Специалисты констатируют: спрос на лес со стороны желающих построить или реконструировать свои дома заметно превышает существующие резервы, пригодные для вырубки.
В результате часть заявителей уходит из лесничества с пустыми руками, точнее, без договора купли-продажи, прощаясь с мечтой быстро и без проволочек решить свой «квартирный вопрос». Хотя в душе надеясь «разрулить» проблему со второй попытки. Или начинают хождение «по инстанциям» в поисках правды. Самая распространенная формулировка отказа: «отсутствие лесных насаждений, достаточных для заготовки заявленных объемов древесины с требуемыми качественными показателями».
О «качественных показателях» сказано не для красного словца. С наличием хорошего делового леса в районе действительно беда. Из приспевающего в спелый лес переведено все, что можно. Но об этом ниже.
По словам начальника районного отдела-государственного лесничества Владимира Булганина, все имеющиеся запасы уходят «влет» уже в течение первых двух недель года. Причем, нередко приходится отказывать именно «обычным» просителям, поскольку по закону приоритетное право получения заветной делянки имеют льготники, те же многодетные и молодые семьи. Вне общей очереди идут также погорельцы.

Кстати, об очередности. Ее как таковой не существует. Кандидат на получение леса не может рассчитывать на то, что его имя занесут в список под определенным номером и ему останется только ждать, когда подойдет очередь. Первый заместитель главы района Петр Шутов считает подобную практику несправедливой и порочной. Но заставить лесников «точковать» заявителей невозможно, закон этого не предусматривает. Выходом из положение могла бы быть пронумерованная и прошнурованная тетрадь со списком претендентов на выделение строительного леса.
Так или иначе, но ресурсы иссякают. Лес — не грибы, расти ему до положенной спелости практически сто лет. Выход — ограничить объемы вырубки. Владимир Булганин не скрывает, что расчетная лесосека, особенно по «хвое», завышена. И уверен в необходимости срочного проведения качественного лесоустройства с целью оценить реальные резервы.
Поучительный пример. В соседнем Тарногском районе арендаторы не поскупились на проведение лесоустройства в своих кварталах. После чего «расчетка» по хвойной древесине уменьшилась на 150 тысяч кубометров. Можно смело предположить, что «оценка качества и количества» покажет аналогичную картину и в верховажских делянках. Пока же все остается на уровне разговоров. И никаких конкретных действий.
А тем временем в дело с размахом идет неспелый лес. Специалист это определит «на раз». Стоит ему только глянуть на структуру древесины на свежих новостройках домов, еще не закрытых сайдингом или другой обшивкой. Соответственно, и срок эксплуатации такого материала существенно снижается. Получается, строятся люди отнюдь не на века, как наши предки, у которых еще была возможность использовать исключительно качественный спелый лес. У нас же такой возможности нет. Так что рано или поздно верховажанам придется массово переходить на альтернативные стройматериалы. Те же пеноблоки. Первые примеры уже есть.

Но мы отвлеклись от основной темы повестки дня коллегии. С ростом спроса на строительный лес неминуемо увеличиваются и случаи нарушения договорных обязательств по целевому использованию древесины. Для непосвященных: заключая договор, застройщик дает официальное обещание использовать ее по назначению, о чем должен отчитаться по истечении установленного законом времени.
Через два года с момента заключения договора на вырубку специалисты гослесничества выходят на место с контрольной проверкой и просят предъявить доказательства соблюдения договоренности — показать сруб, новые строения, проведенный ремонт или саму древесину и продукты ее переработки. Тут нередко и обнаруживаются факты грубых нарушений — продажи древесины на сторону. То есть лес вырублен, а дом не построен. Но это еще нужно фактически доказать, поскольку каждый пойманный за руку утверждает обратное, делая все возможное, чтобы себя обелить. Окончательную «точку» в подобных случаях обычно ставит суд.

По информации гослесничества, подтвержденной заключением специалистов департамента лесного хозяйства, за период с 2009 по первую половину 2012 года в общей сложности было проведено 489 проверок, в том числе 396 — по строительству жилых домов. По итогам ревизии направлено 53 претензионных письма на общую сумму неустоек порядка 10 миллионов рублей. В суд направлено 39 исковых заявлений на шесть миллионов рублей. На сегодняшний день по 23 эпизодам с нарушителей взыскано 758 тысяч рублей. То есть части «обвиняемых» удается найти оправдательные документы.
По другим источникам, злоупотреблений гораздо больше. По словам Петра Шутова, «альтернативная» комиссия в составе архитектора и глав сельских поселений провела свою проверку. Результаты такие: за предшествующие 2013 году шесть лет под строительство индивидуальных жилых домов был выделен 861 земельный участок. Фактически же постройки появились в лучшем случае на половине из них. Нет домов — нет электричества и дорог. В Наумовском сельском поселении один новосел был вынужден установить в своей новостройке электрогенератор.
Не скрывает своей озабоченности сложившейся ситуацией и глава района Геннадий Непомилуев. Свои запасы леса у района практически исчерпаны. Тем более, что 80 процентов лесфонда находится в аренде. Понятно, что всем желающим древесины не хватит. Особенно, если использовать ее для перепродажи. То есть нужна выверенная и взвешенная политика в части расходования и без того бедных лесных ресурсов.
В.Басов