Тепло родительского дома

 При въезде в деревню наше внимание привлек большой старинный деревенский дом. По занавескам на окнах решили, что он жилой. Не ошиблись. Нас встретила хозяйка, Тамара Петровна Сергиевская. Познакомились. Ей 75 лет, дачница. Вот уже 20 лет приезжает в родительский дом на весну-лето.
- Тамара Петровна, какой у Вас большой, добротный дом. Вы одна в нем живете?
- Одна. Дому больше 100 лет. Его строили мои родители.
-Наверное, зажиточные были, коль такой дом выстроили?
- Кто не ленился, работал, тот зажиточным и был. Мои родители трудились, не покладая рук, да и нам, детям, ой как доставалось. С десяти лет считались работниками. Так ведь и сейчас кто трудится, тот и живет хорошо. Вон у меня племянник Николай Богданов с женой Еленой дом построили со всеми удобствами, теплый туалет, ванная, не говоря об остальном. Они трудяги, каких поискать. Елена – на ферме бригадир, а Николай никакой работы не боится, все умеет делать. Скотину держат: корова, четыре поросенка, бык, теленок, куры. Дружно живут, двоих дочерей воспитывают… А меня, конечно, в родительский дом тянет, здесь все теплом дышит… Все настоящее, родное…Пока могу, буду ездить сюда.
- Тамара Петровна, скажите, кто в вашей деревне старожил?
- А, пожалуй, Анна Николаевна Колутина. Она не из нашей деревни, из Кайчихи, но сейчас с племянницей живет в доме сестры. Ей уже за восемьдесят лет.
- Как её найти?
- А чего искать-то, я вам покажу. Вы на машине? Тогда поедем.

Хоть день был теплый, Анна Николаевна, лежала на русской печи. Увидев гостей, покинула теплое местечко и заняла другое, за столом. Ей 86 лет. Внимательно разглядев гостей, сообщила мне то, о чем я уже не помнила:
- А ты, помню, приезжала к нам с мужем на Кайчиху. У нас юбилейная свадьба была, забыла уже, какая. Вы с сельсоветскими приезжали, подарки нам дарили, песни пели. Помнишь? Вот только муж умер, одна я сейчас. Племянница, спасибо, пригласила в дом. Я согласилась. Лучше, чем одной…
Анна Николаевна с грустью рассказывала о прожитых годах. О том, что когда-то в их деревне насчитывалось больше 40 домов, а сейчас на зиму остается человек 50. Сама она с 19 лет и до выхода на заслуженный отдых работала на ферме дояркой. Отец погиб на войне, а в 1947 году умерла мать, от голода. «К весне в подполье стоял бурак картошки, - разглаживая клеенку на столе, со слезами на глазах вспоминала она. - Хоть ешь, хоть сади. Вот как жили…» После смерти матери остались четверо детей. Анна старшая – 19 лет. Вот и заменила мать не только на ферме, но и вырастила двоих братьев – Василия и Сергея.

Племянницу Анны Николаевны зовут тоже Анна Николаевна, только фамилия у неё Коновалова. Ей 59 лет, живет в Мурманске, но на летние месяцы приезжает в родительский дом. Она говорит: «Летом в деревне хорошо, привольно. Нас хоть и называют дачниками, но мы все трое родом из этой деревни, поэтому приезжаем домой, а не на дачу. Здесь так спокойно, что даже лиса по деревне днем ходит без опаски. Ходит-то по делу, кур высматривает, одну уже утащила. Вчера выхожу на улицу, вижу, идет наша красавица, хвост распушила, поглядывает по сторонам. Собак в деревне нет, вот она и не боится…»
Женщины охотно вспоминали о своей прошлой жизни, детстве и молодости. Но ни одна из них не говорила о том, как и где живет сейчас. Что это значит? Думаю, только одно: они никогда и не уезжали в своей памяти из родных мест. Они любят свою малую родину, чтят её и не забывают. А сколько по России людей, покинувших когда-то свой родной уголок, с тоской вспоминают свою деревню, которой уже нет на карте. Хоть и болит душа, тянет в родные места, но приехать-то уже некуда…

Нина Юренская.

Деревня Владыкина Гора основана новгородцами в XIV веке – «Дальняя Ковда». О ней упоминается в летописи Чушевицко-Покровской церкви: «Черная Пустошь Ковда или Владыкино разорена литовцами в 1612 году».
Деревня расположена на правом берегу реки Вага в девяти километрах от села Чушевицы.
Как гласит народное поверье, пришли сюда два брата, Владыка и Спиря, и поселились они на двух горушках. Однажды братья поссорились и разделили между собой земли. Владыке достались лес и трава, а Спире – вода и трава, отсюда и пошли деревни Владыкина Гора и Спирино.
Действительно, в деревне Спирино чуть ли не у каждого дома был колодец и сенокосы возле деревни. На Владыкиной Горе основными источниками воды во все времена служили река и родник. Строили скважину, но ее все равно замывало.
В 1865 году в деревне Владыкина Гора была построена часовня Богородицы. Стояла она в центре деревни по правую сторону от дороги. Она была с крылечком, крыша покрыта железом. В тридцатые годы началось разрушение церквей и часовен. В 1935 году с часовни сняли крест и устроили в ней вначале клуб, а потом склад для хранения зерна, немного позже – магазин. В конце концов часовню распилили и увезли на дрова.
В деревне была школа, которая четыре раза меняла свое место. В 1912 году учителями работали Алевтина Дмитриевна Великорецкая и Валентина Матвеевна Хромцова. Жители деревни в основном занимались сельским хозяйством и охотой.
В предвоенные годы в деревне Владыкина Гора насчитывалось больше сорока хозяйств. Все преобразования деревни и города в XX веке владыкинцы пережили вместе со всей страной.
В период раскулачивания из деревни Владыкина Гора было выселено четыре семьи: Богдановы, Парфеновы, Архиповы и Стрепницовы. Таковых могло быть и больше. Но некоторые успели покинуть деревню раньше начавшегося выселения. Чуть позже были репрессированы еще две семьи Акиньховых: Алексея Александровича и Василия Александровича.

На фото деревенская улица и дом Тамары Петровны Сергиевской.