Мое родное Парищево

 Говорят, что человек живет до тех пор, пока его помнят. Наверное, и деревня, которая уже перестала существовать, но еще не забыта, продолжает жить. На месте моей малой родины сохранились лишь остатки двух домов, непригодных для жилья, но есть еще люди, у которых в паспорте, как и у меня, местом рождения значится деревня Парищево Верховажского района Вологодской области.

В годы моего детства (1950-е – 1960-е) в деревне было 13 домов. В ней прошли первые пятнадцать лет моей жизни.

Лидия ГЛЫЗИНА

На высоком холме

Самой заметной достопримечательностью Парищева была высокая, стройная ель, видная издалека. Несколько десятилетий тому назад в неё ударила молния, вершина и ствол усохли, и сейчас зеленеет только нижняя часть. Моя бабушка Ольга Иванова Глызина (1899-1984) говорила, что в ее детские годы дерево уже было. Интересно, что недалеко от ели стоял дом, в котором жила семья по фамилии Подъельные. Но совпадение случайное. По словам бабушки, эту фамилию еще до войны «принесли» братья Афанасий и Василий, ранее проживавшие в Верховье.

Судя по карте Вологодской губернии 1872 года, фрагмент которой опубликован в книге В.А. Кондакова «Слово русское, родное» (2-е издание, Вологда, 2022), Парищево возникло не раньше последней трети XIX века, поскольку на карте оно не обозначено, хотя там есть соседние деревни: Фоминогорская (Чигарин), Пукирёвская (Пукирево), Плоскодворская (Плосково), расположенные ближе к реке Ваге. Соседней деревни Труново, находившейся еще дальше от реки, на карте тоже нет.

Название деревни, возможно, происходит от слова «пар», «парище», в смысле «паровое поле». Известно, что крестьяне, тяжкими трудами отвоевывавшие у леса пашни, вели трехпольное хозяйство, где одно поле было озимым, другое яровым, третье паровым. Деревня, возникшая около парового поля, могла получить название Парищево. А еще доводилось слышать: «Пока поднимешься на вашу гору – упаришься!»

Действительно, Парищево стояло на высоком холме, и с нашей «горы» открывался удивительно красивый вид, охватывающий широкий простор километров на пятнадцать в глубину. Тут и деревни, поля, леса и перелески, и бор за рекой Вагой.

Вид на деревню Чигарин с Парищева, 2007 год

Дома в два ряда

Деревенские дома, состоявшие обычно из двух изб – приземистой, тесной зимней и высокой, просторной летней, располагались двумя рядами и образовывали одну улицу. Поодаль стояли гумна. В деревне находилась колхозная конюшня. На озадках домов были бани, которые топились «по-черному». Воду, питьевую и для хозяйственных нужд, брали из нескольких колодцев. Около Шуркова колодца были устроены две силосные ямы, укрепленные внутри многогранными деревянными срубами. Свежескошенную траву привозили на телегах, сваливали в яму и поливали водой из колодца. Трамбовать, уминать траву начинали ребятишки, которые с удовольствием прыгали в яму и топтались в ней, а потом с этой же целью заводили туда лошадь.

Вид на деревню Пукирёво с Парищева, 2007 год

В 1960-е годы в семи хозяйствах держали коров. Почти у всех были овцы, которых поочередно пасли в поскотине за лесной речушкой Косковкой, что впадала в речку Сезеньгу под Чигарином. Все поля и пожни были огорожены. Прясла изгородей, тянувшихся на десятки километров, состояли из нескольких рядов жердей, уложенных на перевязи из толстых прутьев, соединявших парные колья, вбитые в землю. В ряде случаев, например, у осека, за которым начиналась поскотина, жерди из одного прясла вынимались, а после прохода коров и овец снова вставлялись. Через поскотину, обогнув Оськину гору, можно было пройти от Коневьего Перехода к Олёшиной поженке, где на приболотке росли морошка и черника. На болоте у Сухой Тропы собирали голубику и клюкву. Место пересечения двух лесных дорог, одна из которых шла из Края (общее название деревень Михалёво, Версеньевская, Якунино, Ветошная, Юркино) в Заричку и на Го́ру, именовалось Кресты.

Окрестности

Вспоминаются названия окрестностей Парищева. Пожню в низине к северу от деревни звали Подгор. Там, на границе пожни и поля, росли три большие черемухи. Недалеко от одной из них был колодец, возле которого варили к праздникам деревенское пиво. Детей непременно угощали суслом, напитком необыкновенно вкусным и ароматным. Крутой склон к пожне, слева от сенника, называли Качульново. Зимой здесь дети катались на лыжах и «чунках», то есть санках. Севернее Подгора, за полями, находилась Дресвяная Горушка, поросшая красивыми соснами. Летом туда ходили за земляникой, а осенью – за рыжиками. Лесная местность в сторону Заболотья называлась Дроводел. К нему примыкали Мокрые – пожни, возле которых жители собирали малину и волнушки. Поле, находившееся за Парищевом в сторону Трунова, называлось Дербень. Обычно там сеяли клевер. С южной стороны деревни, справа от прогона в поскотину, шли лога – пожни в низинах между холмами, склоны которых занимали поля. Ближайшим в деревне был Оськин лог с сенником, затем Довгой (Долгий), за ним – «Багреньская», дальше – Труноськой (Труновский) лог. Это были угодья колхоза «День урожая», объединявшего в 1950-е годы три деревни: Чигарин, Парищево и Пукирево.

Контора колхоза находилась в Чигарине. В 1959 году колхоз «День урожая» вошел в состав укрупненного хозяйства «Россия». В эти лога деревенские девочки ходили за цветами, плели венки из ковдушек. Так у нас назывались купальницы. Здесь колхозники начинали сенокосить. На уборку сена выходили всей бригадой. Детей в деревне рано приучали к труду. Уже после четвертого класса я вместе со взрослыми гребла сено «в ричке», то есть на пожнях вдоль извилистой речки Сезеньги, протекавшей в долине между деревнями Парищево и Чигарин.

Остались ощущения праздника от одного из летних солнечных дней, когда бабушка одела меня в новое светлое ситцевое платье, дала в руки легкие грабли и, посылая на сенокос, наказала говорить «Труд на пользу» всем работающим. И я, гордая тем, что буду работать как «большая», побежала на пожню.

Помнится удивительный запах свежего душистого сена, запах моего счастливого детства. В памяти остались журчание светлой речки Сезеньги, таинственные туманы, покрывавшие ее долину в период белых ночей, ржаные поля с васильками. Огромные снежные сугробы посреди деревни, алые морозные закаты в полнеба, катание на портфелях по мартовскому насту!..

Дороги и тропинки

С окружающим миром деревню связывали многочисленные тропинки и конные дороги. Первой вспоминается километровая тропка, по которой мы ходили в Фоминогорскую начальную школу, где нас учили Людмила Павловна и Константин Васильевич Бовыкины. Сразу за околицей вправо сворачивала другая тропинка, по которой мы ходили в Чушевицкую среднюю школу. Четырехкилометровый путь проходил через деревни Пукирево и Плосково. Реку Вагу переходили по лаве – навесному пешеходному мосту.

На другом конце Парищева начиналась конная дорога в деревню Труново, далее она шла через Давыдовское поле, затем лесом к речке Войге и хутору Пашкович. Там были дальние колхозные сенокосы. От Парищева до Пашковича считалось километров восемь, и пеший переход занимал около двух часов. Иногда на этой дороге встречались отпечатки медвежьих лап.

Были и другие дороги: одна вела в Заболотье, другая – через Труново в Заричку (Спирино) и на Го́ру (Владыкину Гору). Кстати, мать моей бабушки была родом с Го́ры. Бабушка, говорила, что ее дед Степан после многолетней службы на флоте женился на 25-летней Устинье. Их дочь Мария Парфенова была выдана замуж на Парищево за Ивана Архипова, отца моей бабушки.

Тележная дорога в Чушевицы спускалась из деревни по Противгоре и, оставив слева скотный двор, подходила к реке Ваге около впадения в нее речки Сезеньги. Там по перекату (мелкому каменистому броду) можно было на лошади пересечь реку и через сосновый бор выехать на Большую дорогу. Она с древних пор была частью тракта Москва – Архангельск, проходившего через Чушевицы, Верховажье и Вельск. В Чушевицы можно было попасть и по дороге, тянувшейся вдоль правого берега Ваги, переехав реку около деревни Берег.

Защитники Отечества

Дорога, ведущая из Чушевиц в районный центр – село Верховажье, в годы Великой Отечественной войны стала для многих моих земляков началом пути на фронт. Накануне войны в деревне Парищево насчитывалось 16 хозяйств. Из каждого дома мужчины, годные к военной службе, ушли воевать: из восьми домов – по одному человеку, из трех – по два, из четырех – по три, из одного – четверо братьев.

Моя маленькая деревня заплатила слишком большую цену за мирную жизнь послевоенного поколения: из 30 мужчин, ушедших на войну, домой вернулись лишь 12.

Хочется, чтобы имена односельчан-фронтовиков, а также женщин и подростков, трудившихся в колхозе, не жалея ни сил, ни здоровья, ни самой жизни ради Победы, не исчезли бесследно из памяти потомков.

Назову их имена в порядке расположения домов, указывая деревенские прозвания.

Денисовы. На войну ушли Григорий Васильевич Глызин (1896 – 1944) и его сын Иван (1925 – 1997). Молилась о них и трудилась в колхозе Ольга Ивановна Глызина (1899 – 1984). О них была публикация В.А. Кондакова в «Верховажском вестнике» (№ 33, 18 мая 2022 года) «Война оказалась долгой и страшной».

Олёшины. Воевал Алексей Иванович Степанов, в колхозе трудилась и воспитывала троих детей (Николая, Ольгу, Аполлинарию) его жена Акулина Сергеевна.

Рогачевы. На войну ушли четыре брата: Григорий (1906 – 1944), Дмитрий (1918 – 1942), Александр (1921 – 1954), Николай (1925 – 1943) Кондаковы. Дома их ждали родители Павел Васильевич и Ирина Семеновна, а также жена старшего сына Александра Дмитриевна с двумя детьми. Домой вернулся после тяжелого ранения только один Александр Павлович. Более подробные сведения – в статье В.А. Кондакова «О братьях Кондаковых из деревни Парищево», опубликованной в «Верховажском вестнике» (№№ 34-35, 5 мая 2009 года).

Митькины. В Красную Армию был мобилизован Павел Дмитриевич Кондаков (1908 – ?). Судьба его хранила, он прошел всю войну даже без ранения. После войны жил в Саратове. Его отец Дмитрий Дмитриевич работал конюхом. Сестра Павла Александра Дмитриевна (1911 – 2002) в 1936 году вышла замуж на Пукирево в дом Поляковых. Ее муж Алексей Петрович Архипов пропал без вести на Мурманском направлении. Без отца выросли сын Николай и дочь Ольга. Как вспоминала Александра Дмитриевна, с Пукирёва на войну ушли пять Иванов, и ни один не вернулся. Она трудилась не только в колхозе вместе с младшей сестрой Алевтиной, но и на лесозаготовках, на сплаве, грузила бревна в вагоны в Вельске.

Кипрехины. В семье Киприана Михайловича Кондакова и его жены Анны Ивановны, родом с хутора Пашкович, было пятеро детей: четыре дочери и сын Иван, 1916 г.р. Он был участником Советско-Финляндской (1939 – 1940) и Великой Отечественной войн. Погиб за три месяца до Победы. Младшая дочь Екатерина вместе с сестрами помогала родителям на колхозной работе. После войны она получила педагогическое образование. Екатерина Киприановна Александрова (1930-2023) была удостоена звания «Заслуженный учитель школы РСФСР». Она жила с семьей в Туле, но часто приезжала на родину.

Александрова (в девичестве Кондакова) Екатерина Киприановна (1930 – 2023)

Шмаковнины. В военных сражениях участвовали Василий Федорович и Афанасий Федорович Кондаковы. Афанасий погиб, а Василий после войны работал в Воркуте. Их мать Павла Васильевна всю войну пахала, жала, косила…

Омелины. В Красную Армию были призваны три брата Кондаковых. Павел и его брат погибли, а израненный Михаил вернулся. После войны он жил и работал в поселке Никель Мурманской области.

Шурковы. В этом доме жили Верещагины Иван Яковлевич и его жена Александра Дмитриевна (родом с Пукирева от Широковых). Вероятно, хозяин дома был участником еще Первой мировой войны, поскольку в «Книге Памяти Вельского уезда», изданной Вологодской областной библиотекой в 2022 году, упоминается, что в 1916 году был ранен уроженец д. Парищева Верещагин Иван Яковлевич. Его сын Александр, 1925 г.р., погиб в 1942 году.

Кирпичёвы. Кондакова Анна проводила на войну мужа и двух сыновей. Муж Александр и сын Иван погибли. Михаил после войны жил в деревне Владыкина Гора.

В первом доме по другой стороне улицы жили Телины. Еще в 1920-е годы Александр Новожилов овдовел, остался с тремя детьми Павлом, Аполлинарией, Александрой. За него вышла замуж Таисия Васильевна Юрина из деревни Мосеево. Семья пополнялась, родились Михаил, Василий, Мария, Андрей, Ольга, Нина. Фронтовая судьба не миновала троих сыновей – Павла, Василия и Михаила. Павел Александрович погиб.

Оськины. На войну ушли два брата – Иван Осипович и Павел Осипович Новожиловы. Дома их ждали родители Осип Федорович и Анна Степановна (родом из д. Ивановской), их невестка (жена Павла) Алевтина Ивановна с маленьким сыном Борисом. Но вернуться братьям было не суждено.

Иринейковы. В доме жил Ириней Михайлович Кондаков, брат Киприана Михайловича. На войну проводили мужа дочери Надежды – Афанасия Константиновича Подъельного, 1907 г.р. В 1943 году в семью пришла «похоронка». Дети Иван, Николай и Мария остались сиротами.

Миколины. Воевал Алфей Иванович Кондаков. Дома его ждали и трудились, не покладая рук, мать Ольга Касьяновна и жена Аполлинария Александровна. В семье Алфея и Аполлинарии выросли два сына – Иван и Александр.

Густины. В 1943 году на Мурманском направлении погиб Василий Константинович Подъельный, 1909 г.р. Жена Августа Васильевна и осиротевшие дети Ольга, Иван и Мария испытали на себе все трудности военного и послевоенного времени.

Якунины. Во время войны в Красную Армию был призван Алексей Федорович Петухов, 1925 г.р. Его ждали родители Федор и Анна Ювенальевна (в деревне ее звали Аркати́евна), а также сестры и братья – Аполлинария, Ольга, Николай, Мария, Виталий, Наталия. Алексей погиб за месяц до Победы.

В последнем доме по этому порядку жили еще одни Кирпичёвы. На войну ушли три брата Кондаковых: Александр, Иван и Михаил. Александр погиб. В семье Ивана Васильевича и его жены Павлы Михайловны, жившей потом в деревне Плосково, были дочери Лидия и Мария.

Жительницы деревни Парищево (слева направо). Начало 1960-х годов. Подъельная Мария Васильевна, Глызина Елизавета Ивановна, Кондакова Аполлинария Александровна и Подъельная Августа Васильевна

Конечно, эти сведения, взятые из воспоминаний жителей деревни, записанных спустя полвека после войны, в 1990-е
годы, могут содержать неточности, и мой список фронтовиков не всегда совпадает с «Книгой Памяти Верховажского района», изданной в 1993 году. Это издание тоже нуждается в уточнениях, но нельзя не сказать огромное спасибо создателям книги, увековечившей имена верховажан, павших за Родину. Многие из них не успели обзавестись семьей, может быть, у них не осталось и родственников, но «Книга Памяти» дает возможность вспоминать не только своих родных, но и наших земляков.

С каждым годом время отдаляет от нас трагические и героические события Великой Отечественной войны, но нельзя забывать имена тех, кому мы обязаны своей жизнью. Свой рассказ хочу закончить словами поэта К.Н. Батюшкова:
«…время все проглотит,… но то, что в сердце мы храним, в реке забвения не потопит!»

P.S. Выражаю благодарность Владимиру Александровичу Кондакову за уточнения и поправки, за помощь при подготовке этой публикации.

«Верховажский вестник» №44 за 21 июня 2024 года