О чем рассказала старая фотография

Участникам конкурса необходимо было провести краеведческое исследование на основе анализа фотографий из школьного музея, семейного архива, отражающих историю Вологодской области. Всего на конкурс поступило 99 работ. В одной из номинаций было отмечено и исследование Светы и Зои Александровны.

 Зоя Александровна Дьячкова и Света Шадрина

Объектом изучения стали две фотографии. Одна из них –групповой портрет, сделанный до начала войны. На снимке изображены  Игнатий Васильевич Крюков (слева) и его друг Василий Попов, по прозвищу Копейкич, из Чушевиц. Известно, что ранее он переехал из Питера. Василий решил сфотографироваться с трубкой Игнатия Васильевича. По воспоминаниям старшей дочери Игнатия Васильевича Марии, снимок был сделан во время работ на Бобровской запани. Весной во время сплава леса по реке его вылавливали из воды и грузили в вагоны на железной дороге.

Из воспоминаний Марии Игнатьевны Шадриной можно подробнее узнать о судьбе Игнатия Васильевича Крюкова. Он родился в 1901 году в деревне Мыс Суходворского сельсовета Вельского уезда. Был третьим ребёнком в семье Василия Михайловича и Елизаветы Афанасьевны Крюковых,  младенцем остался без матери. Занимался с отцом и братьями сельским хозяйством. До коллективизации они вели единоличное хозяйство, потом  вступили в колхоз. Был работящий, умел мастерить телеги, сани, косы. Зимой работал на лесозаготовках, летом – дома. 

В 30-е годы решили разделить хозяйство. Избы-двойни перекатали и поставили через дорогу, часть скота перевели в новый хлев. Жить туда перешел Александр Михайлович, дядя Игнатия с матерью Александрой, с женой Анной и сыном Клавдием.

В старом доме остались дед Василий, братья Иван Васильевич и Игнатий Васильевич с женой Клавдией и дочерью Марусей. Так большой семье удалось избежать раскулачивания.

В Мысу раскулачили всего одно хозяйство – Кириловых (Басковниных). Начавшаяся потом коллективизация ещё множество людей сорвала с родных, насиженных мест. Кто не захотел вступать в колхозы, уехал в лесопункты Архангельской области, кого-то разорили «твёрдым заданием», и они после того, как дома описали в счёт неуплаты налогов, тоже были вынуждены уехать.

Перед войной в деревне Мыс было 19 хозяйств. Многие дома пустовали. Расположенное рядом Подвигалово прекратило своё существование (в нем было пять хозяйств). Нарушились все хутора. А их было немало: Левкович, Царюшков, Тарасовский, Карькович, Ямный, Коневалов и другие.

В состав первого колхоза, имени Сталина, входило две деревни – Мыс и Дресвяница. В числе первых председателей был Фёдор Фёдорович Шадрин. Все работы выполняли  вместе: пахали мужики на лошадях, сеяли вручную. Жали хлеб серпами, ставили суслоны, сушили и возили в гумна. Потом молотилами и цепами обмолачивали. Зерно засыпали в амбары, в двойни на семена,  сдавали государству. Выращивали на полях рожь, овёс, ячмень, пшеницу, горох, лён, картофель, морковь. Часть урожая по трудодням делили на колхозников. Игнатий  работал счетоводом, бригадиром. Потом  пошёл в трактористы.

Колхозы обслуживала МТС (машинно-тракторная станция). Перед войной было решено учить своих трактористов.

В Чушевицах занятия проходили в доме, который увезли после раскулачивания у Логовых. В нём потом находилась начальная школа. На втором этаже было общежитие. Шурка Степанова из Мыса, Лиза Кориха из Новой Деревни, Нюрка Кривая с Паюсу – первые трактористки, с которыми учился Игнатий Васильевич.

Занимались всю зиму с осени до весны, от темна до темна. Домой отпускали ненадолго – вымыться в бане. 

Под гаражи отвели чушевицкую церковь. Вспоминал Игнатий, что когда нужно было загонять туда трактора, никто не решался сделать это первым. Наконец Андрей (фамилия неизвестна) махнул рукой и заехал в храм. Говорят, никто не знает, что случилось, раньше не болел, а через месяц его похоронили.

Игнатий работал на тракторе до самой войны. На гусеничном, колёсных было мало. На них развозили рабочих, солярку, обед. Солярку доставляли в больших бочках, заправляли прямо в поле, иногда оставляли на запас. Первая машина-легковушка появилась в колхозе уже после войны. На ней Рафаил Андреевич Крюков возил председателя колхоза.

Старался Игнатий работать на совесть. Трудно было отвечать за трактор, ремонтировать его, ведь запчастей не давали, а кузнецов было мало, кузница была только в Ростове. У Игнатия появился напарник – молодой парень, окончивший семь классов, Санька Кузнецов из Ростова. Его сестра тоже была трактористом, она попросила Игнатия:

– Ты, Игнатий, мужик хозяйственный, научи его, он понимает и запоминает хорошо, нужна только подсказка.

– Ладно, ладно, – ответил тот. 

А потом и сам его хвалил:

– Мне с ним повезло. У него отец кузнец. Всё скуёт, ночь не поспит, да всё наладит. 

Работали в две смены. Днём Санька, Игнатий ночью. Игнатий даже обедал часто  в Ростове, некогда было ходить домой. Трактористам давали хлеб печёный.

Когда началась война, Игнатия подержали на брони. В 1942 году отправили на оборонные работы. Там сильно голодали и потом отпустили домой «отъедаться». Он был так обессилен, что не мог идти, и жена Клавдия поехала его встречать на лошади. Захватила с собой немного хлеба. Перед войной Игнатий заработал много зерна и Клавдия пекла хороший хлеб. Встретила на дороге мужиков, которые шли с ним, они сказали, что Игнатий не может идти и  остался у сестры Марии. А  хлеб съели весь сразу.

Игнатий поправился и был призван на фронт 15 июня 1942 года. Уходя, он попрощался со всеми, чувствуя, что больше не вернётся.

Действительно, он пропал без вести в декабре 1942 года. (Название источника информации – ЦАМО, номер фонда 58, номер описи 18004, номер дела 826). Был награждён медалью «За отвагу» посмертно.

Подготовила к печати Ольга ГУЛИНА