Тогда я была молодой письмоноской…Из истории Чушевицкого почтового отделения связи

Неделю назад мне передали устное приглашение приехать в деревню Ростово. О встрече просила Ангелина Федоровна Полоротова, до замужества носившая фамилию Кондакова. Зная ее настойчивый характер, поездку решил не откладывать. Удручающую картину полуразрушенной деревни усиливал пасмурный день и непрекращающийся много суток нудный и мелкий дождь, иногда переходивший в ливень. Вторая часть деревни была достаточно ухожена и выглядела веселее.

Судя по настроению Ангелины Федоровны и ее мужа Сергея Александровича, погода их нисколько не смущала. Высказывали прибаутки, шутили, смеялись. Но вот хозяйка дома посуровела. Сообщила, что она озабочена воспоминаниями о Верховажском льнозаводе. Желает рассказать, как трудились в 50-е годы прошлого столетия. Эти мысли возникли в связи с публикациями в районной газете о судьбе льнозавода.

В молодости Полоротова много лет проработала письмоноской. Позднее официальное название профессии заменили английским словом «почтальон», «почтальонка». В познавательном отношении эта сторона ее трудовой деятельности мне показалась достаточно интересной, и я кое-что кратко записал.

Родилась Ангелина Федоровна в 1930 году в деревне Труново Заболотского сельсовета. Там и выросла. От других деревень Труново отличалось не количеством домов (до войны их было 15), а тем, что стояло на ровном, тихом, спокойном месте среди полей и лесов. В стороне от большой дороги. Почувствовав весну, по утрам петухи пели-заливались. На задворках тетерева токовали, чуфыркали, с петухами перекликались. Народ жил трудолюбивый. Работали много, а получали мало.

С почтовой сумкой на боку

«В 1948 году я стала письмоноской. На почте в Чушевицах мне выдали кирзовую сумку и десять рублей. На эти деньги я должна была купить здесь же, на почте, марок и конвертов для продажи населению. Вырученные деньги сразу пускала в оборот и пополняла запас марок и конвертов. Начальником отделения работал Иван Арсентьевич Трапезников, хороший, обходительный человек. После войны промышленные товары для населения были в большом дефиците. И он, бывало, нас выручал. Скажет: девки, сегодня привезут мануфактуру, дак я Саню попросил оставить всем вам на платья. Его жена Саня работала в сельмаге продавцом. Другой раз у нас и денег-то нет, чтобы выкупить товар, дак он свои в долг давал.
Кроме трех деревень нашего колхоза «Свобода»: Труново, Заболотье и Патрушино, обслуживала еще два колхоза. В колхоз «Красный Север» входили Евлашево и Пихтенник. «Советская деревня» объединяла Дресвянку, Дуброву, Кайчиху и Раменье. Почитай, все деревни поставлены на высоких горах, но я ходко бегала, мало уставала. Зато сейчас по избе хожу со стулом. Ну да я не расстраиваюсь. Чего сама не смогу, Сергей сделает. Хотя он тоже инвалид. Два раза в месяц приезжает помощница из Верховажья (социальный работник – автор). Так что справляемся.

В ту пору государственных почтальонов не было, все делалось за счет колхозов. На почту ходила каждый рабочий день. Выходные давали на неделе по графику. Утром шла пять километров до Чушевиц, потом по своим деревням.

Бывало, зимой ездила в Верховажье со льном. Возила тресту на лошади. Накануне отпрошусь у Ивана Арсентьевича, и он отпускал. Скажет: «Поезжай, хоть 40 рублей заробишь». Ездила вместе с ребятами из Заболотья. Дорога в оба конца занимала трое суток.

За работу почта нам не платила. Раз мы числились колхозниками, то нам начисляли трудодни. Денег на почте не давали даже для оплаты перевоза за реку Вагу. Платили из своих. Летом вода маленькая, дак ходили вброд.

Что было в молодые-то годы, то хорошо помнится. Долго почту носила Клавдия Ивановна Байдакова (Богданова) из деревни Владыкина Гора. У нее обход был большой: Заричка (пишется Спирино), Владыкина Гора, Красная, Толстуха, Островное, Лычная, Девятерухи. Утром надо сбегать пешком до Чушевиц, это семь километров, днем почту разнести. Правда, зимами для доставки почты на Лычную и на Девятерухи ей давали колхозную лошадь. От Владыкиной Горы считалось семь километров. В остальные деревни пешком и зимой, и летом. Вот такая была у нас физкультура.

Александра Михайловна Миронова с Михалева обслуживала Пукирево, Чигарин, Парищево, Юркино и Лысую Гору. От Лысой до Чушевиц по прямой дороге – 15 километров. Ходила еще в деревни Якунино и Версеневская.

Много обутки износила Евстолия Михайловна Варламова. Ее ждали на Савкове, в Ростове, Владыкине, на Красулине и Пеструхе. До последней от почты десять километров. Потопала в водополицу и осеннюю распутицу! Помню Клавдию Елисееву из Новой Деревни.

Очень долго трудилась Ольга Александровна Акиньхова, в просторечии Малкова, со Владыкиной Горы. Уж она-то походила с тяжелой ношей.

Тогда ведь выручку из магазинов сдавали на почту. Деревенские продавцы деньги носили не каждый день, иногда отправляли с письмоноской. Мне приходилось помогать продавцу Заболотского магазина. Деньги из Шелот, Липок и Чушевиц возили на конных повозках в Верховажье, под охраной сопровождающих. Одно время сопровождающими работали Николай Анатольевич Попов из деревни Питер и Иван Алексеевич Тетерин из Липок, из деревни Плесо.

Свою почтовую сумку и десять рублей, на которые покупала марки и конверты, сдала осенью 1957 года. На шесть месяцев меня направили работать на Верховажский льнозавод. От нашего колхоза.

И швец, и жнец, и на дуде игрец

Кроме доставки корреспонденции, денежных переводов, у нас была еще не одна заботушка. По графику назначали на ночные дежурства в помещении почтового отделения. Принимали срочные телефонные сообщения из района. Да и железный ящик с деньгами, марками и другими бумагами охраняли.

Много зим бригада из письмоносок заготовляла для почты дрова. Чаще всего рубили около Зеленой горы и за Ульянковом. Спиливали поперечной пилой-сортовкой, кряжевали и возили на лошади в Чушевицы. Сколько раз надо было заворотиться? Хорошо пилил Альберт Архипов, один мужик на всю бригаду. Тогда он был еще парнем, робил радистом. Налажал работу радио. Привезенные дрова пилили на чурки, кололи, и дежурная письмоноска топила печь. Технички тоже не полагалось, сами прибирались, грели воду и мыли полы. За эти работы нам не платили».

В этом месте я прервал воспоминания ветерана и сказал: «Ну, прямо как теперь в Липецком почтовом отделении. А там, как и во всех других отделениях района, начальник работает за оператора, уборщицу, истопника и дворника. Должностей много, а платят мало. Раньше были доплаты, а теперь, говорят, всё входит в ставку начальника. Назвать размер этой ставки – язык не поворачивается.
Как и 70 лет назад, почтальоны с сумкой, а то с двумя, разносят корреспонденцию ускоренным спортивным шагом. Даже велосипеды им не полагаются! Наверное, начальство боится, что будут использовать в личных целях. За труды, как и письмоноски, они получают нищенскую плату. Только не в трудоднях, а в рублях. Зарплату, на которую невозможно прожить даже одному человеку! Это ли не прогресс XXI века».

Сергей Александрович тут же выдал реплику: «Говорят, что жизнь идет по кругу. Вот она и вышла на старый круг. Куда же он выведет?»

Записал Владимир КОНДАКОВ

На обороте фотографии из архива А.Ф. Полоротовой надпись: «Сфотографированы работники Чушевицкого почтового отделения в 1953 году. Село Чушевицы».
Первый ряд слева направо: Иван Арсентьевич Трапезников, начальник почтового отделения; его жена Александра Александровна, продавец сельмага; Агния Арсентьевна Байдакова, работник коммутатора, местной телефонной станции с ручным соединением; Василий Иванович Байдаков, заведующий сберкассой.
Второй ряд слева направо: Иван Иванович Трапезников из деревни Плосково; Елизавета Михайловна Трапезникова, работник Чушевицкой МТС; Ангелина Федоровна Кондакова, письмоноска; Александра Михайловна Миронова, письмоноска; Клавдия Федоровна Елисеева, письмоноска; Раиса Александровна Трапезникова, сестра жены начальника почтового отделения.
Фотографирование состоялось в день рождения Ивана Арсентьевича, поэтому сняты и его родственники.