Архив новостей

пон	втр	срд	чет	пят	суб	вск
						1
2	3	4	5	6	7	8
9	10	11	12	13	14	15
16	17	18	19	20	21	22
23	24	25	26	27	28	29
30	31

Архив газеты

2016 Июнь

Весь архив

Главная
К истокам
Судьбоносная встреча. Как потомок настоятеля верховажской церкви спас ее от полного разрушения

Судьбоносная встреча. Как потомок настоятеля верховажской церкви спас ее от полного разрушения

25.11.2022

К встрече зимы – во всей красе. Храм пророка Илии в Сидоровой Слободе практически освободили от строительных лесов. А это значит – реставрация его внешнего облика близится к завершению. Здание XIX века активно восстанавливают последние три года. Однако еще совсем недавно судьба святыни была под угрозой. Былая красота буквально рассыпа́лась на части: один за другим ветер сносил алтарные рамы, колокольный шпиль, купольный крест, крышу колокольни... В один из самых пессимистичных моментов подоспела помощь – за восстановление храма взялись потомки священника, который служил в Слободе почти два века назад. Подробности этой вдохновляющей истории – в нашем материале.

Забыли почти на сто лет

«...Это деревня моих предков. И мне всегда была интересна ее история. От прабабушки и прадедушки остался дом, и мы туда приезжаем на лето уже около 15 лет», – рассказывает о Сидоровой Слободе (неофициальное название группы деревень в Верховажском районе) Кирилл Руотси, один из добровольцев, восстанавливающих Ильинский храм.

Кирилл – петербуржец, студент исторического факультета СПбГУ. Однако изучение истории для него – далеко не только теория. Вот уже несколько лет молодой человек изучает архивы и пишет статьи о прошлом маленькой деревни в Вологодской области и ее символе – каменном храме XIX века. И каждое лето молодой человек отправляется на север Вологодчины – помогать сохранять памятник не на бумаге, а в реальности.

Храмовый комплекс в Сидоровой Слободе – это четырехъярусная колокольня и две церкви: зимняя 1826 года постройки и летняя, возведенная в 1860 году. К летней или иначе «теплой» части с востока примыкает апсида (полукруглая пристройка – прим. ред.). По данным источников, здания строили на средства прихожан. Храм, выполненный в стиле позднего классицизма, – выдающийся памятник русского зодчества, – говорят его исследователи.

Приход там упразднили в 30-х годах прошлого столетия. Вместе с этим почти на век встала на паузу жизнь самого храма. Его двери открывались время от времени только в качестве склада. А начиная с 90-х здание, по сути, было бесхозным.

Кирилл Руотси в Эрмитаже рядом с иконой, которая находилась когда-то в Ильинском храме

«В деревне стали закрываться школа, детский сад и даже магазин»

Спустя многие десятилетия в Ильинском храме затеплилась жизнь: стараниями неравнодушных людей там вновь зазвучали молитвы. Несколько раз в год стали приезжать верховажские священники и проводить богослужения.

– Возрождение храма началось в 2006 году. У истоков стоял Александр Марголин. Он, по сути, вновь организовал приход, – рассказывает Кирилл Руотси.

Александр Марголин – профессиональный искусствовед и музейщик – вот уже несколько десятилетий приезжает на лето в Сидорову Слободу вместе с супругой из Германии. Увидев когда-то эти места впервые, он поселился здесь, не раздумывая. Взгляд мастера определил сразу – архитектурная ценность памятника неоспорима: здания возводили, вероятно, вдохновившись ампиром. По мнению искусствоведа, в них отчетливо прослеживаются идеи Тома де Томона, воплощенные им в здании Морской Биржи на стрелке Васильевского острова в Петербурге.

– И в тех бригадах, кто это строил, был же кто-то главный… И он был, получается, «наслышан» этим! Он где-то увидел эти элементы архитектуры, принципы. И так удачно их сюда вписал. Выходит – он был со вкусом, головастый. К тому же церкви построены в разный период, но при этом – в одном стиле. Это потрясающая ценность, это говорит о высоком уровне архитектурной мысли вот этих самых простых работяг. Все удивительно сочетается между собой и в деталях, и главное – в пропорциях объемов. Высота, доминанты, формы и размеры окон – фантастически выверенная гармония. Это абсолютно единый ансамбль, никто бы не сказал, что это все в разное время построено, а между тем несколько десятков лет разница, – рассказывает Александр Марголин.

Имперская красота однако за годы человеческого равнодушия изрядно потускнела:

– Окна все были вышиблены, там царствовали голуби! Всюду был помет, из-под пола пахло химикалиями, суперфосфатными удобрениями... Удалось подтянуть людей, начали это все отмывать... – вспоминает Александр Марголин.

Храм освободили от мусора внутри и от зарослей кустарников снаружи. Сделали посильный ремонт. Начали распространять информацию о церкви в буклетах и соцсетях.

Казалось бы – в истории памятника началась новая веха. Однако со временем ремонт сошел на нет. Пожертвования были скудными, а погода не щадила здание: в 2009-м рухнул колокольный шпиль, в 2013-м – купольный крест, еще три года спустя – крыша колокольни.

– Он разрушался прямо на глазах, – вспоминает Кирилл Руотси. – Горестные впечатления были. Параллельно в деревне стали закрываться школа, детский сад и даже магазин... Если бы еще и храм не стали восстанавливать... Можно было бы сказать, что через несколько десятилетий Сидорова Слобода перестала бы существовать. Никакого будущего особого не виделось три года назад буквально.

Неисповедимые пути

Семья Руотси, Кирилл и его отец Дмитрий, понимает – нужны более решительные действия. И в 2019 году они начинают работы по «консервации» храма, чтобы замедлить его разрушение. Верхний ярус колокольни очистили от завала из бревен и досок после обрушения крыши. Дыры в полу заделали досками, а сам ярус покрыли линолеумом и нержавейкой. С кровли зимней церкви «выгребли» несколько тонн земли. Это уберегло храм от возможных обвалов, к тому же внутрь перестала просачиваться вода.

По словам Кирилла, несмотря на проделанную работу, воодушевление все равно сменялось тревогой:

– Весной 2020 года был ковид. Помню, мы переписывались с Марголиным... Пришли новые фотографии разрушений храма. Стало ясно, что консервационные работы не особо помогают. Были довольно пессимистические настроения: непонятно, что дальше делать... Как раз в этот момент мы познакомились с Николаем Игоревичем...

– Об этом храме я узнал несколько лет тому назад, после того, как сделал запросы в вологодский государственный архив. У меня отец из Вологды родом...

Исследование своей родословной привело москвича Николая Починка – директора крупной it-компании – в Вологодскую область.

Николай Починок во время презентации проекта по восстановлению храма на научной конференции «Русский Север»-2022

– В какой-то момент, получив очередную порцию информации из архива, я узнал о том, что мой прапрадедушка был священником. А его отец был настоятелем данного храма! Мне стало интересно, я решил туда поехать и посмотреть, что из себя это село и храм представляют сейчас.

Впрочем, знакомство Николая со здешними местами началось еще раньше: мужчина исследовал Русский север в составе экспедиций проекта по восстановлению деревянных храмов «Общее дело».

– Я достаточно много ездил по стране. Я люблю путешествовать по русскому северу, знакомиться с историей, с ее культурной и архитектурной составляющей. И после какого-то количества поездок, назовем их так – «вхолостую», я подумал о том, что пора бы их немного перестроить: так, чтобы за эти недели отдыха, которые у меня появляются, можно было бы сделать что-то полезное для сохранения нашего культурно-исторического наследия. Стал искать информацию о сообществах, которые подобного рода проектами занимаются. И так попал в «Общее дело».

Возвращаясь из очередной экспедиции, Николай заехал по дороге в Сидорову Слободу, где впервые увидел тот самый храм, где служил его прапрапрадед Михаил Федорович Черняев.

– Я был очень рад тому, что увидел – несмотря на некую разруху и запустение – зрелище вселяло определенный оптимизм. Потому что, в отличие от большого количества других храмов того же Верховажского района, например – этот был в достаточно неплохом состоянии. Все основные элементы конструкции были целые. И даже по большей части кровля. Поэтому проект по восстановлению представлялся достаточно реалистичным, – вспоминает Николай Починок.

Внутреннее решение, по словам Николая, было принято сразу: храм должен жить.

Немного позже он поймет, что в этом месте обрел еще и часть семьи. В родословной Руотси – тоже были священники из Ильинского храма. И Кирилл – как выяснилось – аж восьмиюродный племянник Николая.

Работа закипела

С этого момента звуки пил и молотков все отчетливее и увереннее звучали в Сидоровой Слободе. Силы добровольцев объединились.

– Местные жители с большим энтузиазмом встретили идею. Они хотели и радели давно. Благодаря их стараниям, храм удалось сохранить в достаточно хорошем состоянии до наших дней. В силу тех технических и финансовых возможностей, которые были, они латали крышу, поддерживали внутри порядок, держали двери закрытыми, прибирались периодически. Сейчас мы тоже работаем одной большой командой. Местные жители помогают и с субботниками, и с опилкой деревьев, и с размещением приезжающих специалистов. Каждый в силу своих возможностей, – рассказывает Николай Починок.

Осенью 2020-го к работе привлекли профессиональную бригаду строителей из Сямжи. В следующем году на смену пришли столичные реставраторы с опытом работы на многих памятниках культурного наследия России.

К делу удалось привлечь лучших специалистов страны: проект восстановления храма разработал и курирует почетный реставратор Москвы Виктор Коршунов. В его биографии – работа над знаковыми объектами столицы, в том числе – Храм всех святых на Кулишках, здание гостиницы «Националь», особняк Арсения Морозова. И теперь свое место в этом богатом послужном списке скромно (или нет?) займет храм в далекой вологодской деревне. «Все это общение, поиск», – говорит Николай Починок, отвечая на вопрос, как ему удалось «стянуть» в верховажскую глубинку профессионалов такого уровня.

За три сезона в храме полностью отреставрировали кирпичную кладку – на это понадобилось почти пять тысяч кирпичей. Отремонтировали крышу летней церкви и алтаря, соорудили кровлю и шпиль колокольни, установили водостоки. Стены здания оштукатурили и покрасили. На храм водрузили отреставрированные оригинальные кресты. Оконные проемы больше не зияют – там появились стекла. Что любопытно – для остекления трапезной, например, использовали старые стекла. По словам координаторов проекта, важная задача – приблизить внешний облик храма к тому, что был в начале XX века, перед его забвением.

– К примеру, кровля купола: на каких-то храмах ее делают из оцинкованного железа. Так делали раньше – в 90-х, 2000‑х годах. Но это не совсем правильно. Исторически более достоверно делать ее коричневого цвета, – рассказывает Кирилл Руотси.

Один из знаковых моментов – в храме появилась копия иконы Святой Троицы 1705 года. Оригинал более двухсот лет находился в Ильинском храме, а затем его вывезли оттуда во время экспедиции государственного Эрмитажа. И сейчас верховажская святыня – в постоянной экспозиции музея. Чтобы хоть как-то восстановить справедливость, выполнили список этой уникальной иконы. Его доставили в Сидорову Слободу в июле этого года и освятили во время службы 2 августа – в Ильин день.

Невидимая со стороны, но отнимающая много сил и времени работа – бумажная. По словам координаторов проекта, нужно подготовить ряд документов, чтобы передать здание и территорию храма в ведение патриархии.

По подсчетам участников реставрации, на работы и материалы за это время ушло порядка шести миллионов рублей. Часть денег собрали с помощью пожертвований. Расходов, конечно, еще предстоит немало – поэтому добровольцы рады любой помощи.

Храм в ноябре 2019 года перед реставрацией

«Это то, что всех объединяет»

И хотя важный этап реставрации завершен, впереди – большая кропотливая работа. Предстоит построить печи, разработать проект по внутреннему убранству и выполнить внутреннюю отделку. По самому оптимистичному плану – все это воплотят к 2026 году, когда храму исполнится 200 лет. Однако руководители проекта отмечают: даты в этом случае – не главное.

– Наверное, важный ответ на этот вопрос я получил, когда познакомился с местными жителями и мы начали совместную работу. И были сделаны первые, пускай незначительные шаги. Стало понятно, что это нужно. Это то, что всех объединяет, радует. Дальнейшие задачи, которые касаются архитектурно-строительных работ, могут занять три года, пять, десять лет. Это не настолько принципиально. Важно, что есть группа людей, группа единомышленников, которые радеют за это, которым это нужно, – рассуждает Николай Починок.

Добровольцы надеются – в будущем у храма появится свой настоятель. В «неперспективные» доныне места приедут новые люди, для них найдется и смысл, и работа. Будут жить памятники – будет жить и деревня.