С уважением к людям, родному слову и крестьянскому труду. Владимир Кондаков представил свою новую книгу и ответил на вопросы корреспондента "Верховажского вестника"

8 октября. Верховажская районная библиотека. На 12 часов здесь намечена встреча жителей села с нашим земляком, автором нескольких книг, внештатным автором районной газеты Владимиром Кондаковым. Спустя два часа – еще одна. Владимир Александрович представит свою новую книгу – словарь народных слов и выражений «Слово русское, родное».

Придя немного пораньше, нахожу его в окружении группы людей – слушают, задают вопросы, обсуждают. В руках у автора и на столе рядом – нет, не книги, а предметы крестьянского быта прошлых лет из его личной коллекции. Этот своеобразный мини-музей старинных вещей он собирал и продолжает собирать на протяжении всей жизни. Здесь столярный циркуль и особым образом сделанный деревянный угольник, и женский выходной кожаный сапожок, сшитый деревенским мастером, и солоница из соснового корня, и солоник в виде бутылки из бересты – много еще и других предметов, которые давно вышли из привычного обихода деревенского жителя, но наш земляк их бережно хранит. Часть их принадлежали его родным, знакомым, родителям жены.

Впрочем, с таким же трепетом и уважением Владимир Кондаков относится и к каждому слову, которое напечатано в его новой книге. Думаю, не ошибусь, если скажу, что еще больше он почитает людей, которые не просто говорили на этом языке, но и думали на нем, жили им. Ведь как считает автор – быт, труд, ремесло и лексика народа неразрывно связаны между собой. Подробнее – в нашей беседе.

Два хобби на всю жизнь

– Владимир Александрович, как у Вас впечатления от встречи с верховажанами?

– Признаться честно, я не ожидал такого внимания и интереса. В первую очередь, особая благодарность работникам библиотеки за организацию мероприятия. Перед тем, как ехать, спросил у них о возрасте участников встречи, чтобы знать, что взять с собой для показа. Оказалось, что старшее поколение, которому в принципе все это знакомо, больше заинтересовалось и предметами старины, и диалектными выражениями. Они спрашивали, делились своими воспоминаниями. А в целом – интерес к слову, интерес к истории у людей, конечно, есть. И это радует.

– Что касается лично Вашего интереса к слову и истории – Вы можете вспомнить, когда «заболели» этим?

– Даже не могу ответить вам. Вот, например, брат Дмитрий у меня технарь, ему дай раму от трактора – через неделю он поедет. А у меня, если не горит лампочка в фаре, то я и не поеду никуда, но и долго не соберусь сделать. Его к технике всегда тянуло, а меня – к людям и их историям, лошадям, цыганам, старинным вещам, архитектуре жилых и хозяйственных построек. Единственное, я целенаправленно интересовался историей. У меня были и остаются два хобби, точнее, одно – история Российского государства, и внутри его – православие и цыгане. Меня всегда интересовало, почему одни люди верят в бога, а другие нет – основной закон философии, так сказать. Я по этому поводу много общался с пожилыми людьми. Причем не только с верховажанами и вологжанами. Хотелось понять психологию верующего человека. Кстати, у меня и друзей, которые старше меня на 30-40 лет, было больше, пожалуй, чем ровесников. Не могу сказать, что я знаю историю православия хорошо, но основой владею.

А вторая линия – это цыгане. Здесь-то мне хотелось подробнее вникнуть в их кочевой быт, обычаи, традиции. Со своими сверстниками из табора мы общались не только летом, но и в зимнее время. На две-три недели, а то и больше цыганам давали приют наши соседи Островские. Раз большая семья зимовала в доме Петуховых. Жили в одной избе с хозяевами. Уже тогда я начал учить цыганский язык, записывать слова и выражения. Однажды, в 1952-1953 году, когда мне было лет семь, старик со старухой приехали на быке, запряженном в сани, позади стояла клетка с огромной свиньей. По спине она была пригнетена доской, чтобы не выскочила. Они тогда жили у Александры Васильевны Дубовой, а свинью забили, поскольку в тот раз поминали кого-то из умерших.

И кузнецом, и печником, и наездником

– Получается, интерес к истории в разных ее проявлениях воспитывался в Вас с детства?

 – Да. Но понимаете, ведь наши бабушки и дедушки, родители специально не занимались воспитанием. Воспитывала нас окружающая обстановка. Я в детстве, как и многие мои сверстники, например, хотел быть кузнецом. В нашей деревне была колхозная кузница и мы любили бывать там. Садились на порог полуземляного помещения и наблюдали, как гудит горн – тогда говорили «горно», как из простой железяки в руках Алексея Сурмина рождается подкова, как потом он «обувает» лошадь или вдвоем с помощником ошинивает тележное колесо. Печником тоже хотелось быть, плотником, наездником. Среди сельских жителей эти профессии были самыми уважаемыми. Крестьянская жизнь она ведь разнообразнее, чем городская. Надо заниматься и землей, и сенокосом, и скотиной, уметь владеть топором и пилой. Одним словом, хлеб насущный нелегко доставался и деревенский житель независимо от возраста всегда ел его «с медом», то есть – с аппетитом.

 – В Вашем словаре собрана как раз не просто лексика, но и пояснения, благодаря которым читатель может представить, как деревенские люди жили в прежние годы.

 – Именно. Лидия Ивановна из города К. прислала мне письмо, в котором пишет, что читая книгу будто «услышала голоса своих родителей, бабушки, певучую интонацию речи своих земляков». Конечно, она очень грамотная, начитанная женщина, но и более простые люди воспринимают примерно также. Ведь каждое слово взято из жизни, написано и объяснено, можно сказать, с натуры. Но если вы не жили в деревне или пребывали в ней мимоходом, то восприятие будет значительно беднее. За последние 12 лет в своих тетрадях я сделал более трехсот записей бесед с людьми разного возраста, пола, образования, рода занятий. А сколько полезной, жизненно важной информации нами утрачено навсегда, ибо ее носителей уже нет на белом свете. Об этом я сожалею всегда.

Одно слово тянет за собой другое

 – Знаю, что Вы не просто так решились на издание словаря. На это были свои причины, так ведь?

 – Да, на протяжении десятилетий я собирал и записывал редкие, устаревшие и диалектные слова, но не решался объединять их в словарь. Мысль возникла в результате общения с сотрудниками Музея-квартиры Василия Белова. Я обратился к ним с вопросом, нельзя ли переиздать беловский «Лад», поместив в конце книги словарь диалектных и устаревших слов, встречающихся в издании. Научный сотрудник музея Эльвира Львовна Трикоз, с которой я общался, ответила мне, что книги как раз должны вот-вот выйти. Но когда я взял их, увидел, что при толковании слов допущены ошибки. Я написал письмо и попросил сотрудников музея как главных хранителей наследия писателя принять меры, исключающие подобные промахи впредь. Меня услышали и посоветовали написать статью к предстоящим беловским чтениям. Позже предложили издать свой словарь. Я и не думал, что когда-то опубликую свои записи, собранные в семи записных книжках и блокнотах, в отдельную книгу. В этом смысле мне очень помогла районная газета «Верховажский вестник», опубликовавшая цикл моих материалов, посвященных старинной речи. Я очень благодарен редакции за такую возможность, а читателям газеты – за отзывы и поддержку. Но скажу честно, что над этой книгой пришлось корпеть значительно больше, чем над каждой из предыдущих. Сложности объясняются ее содержанием, наличием большого числа ударений в каждой строчке.

– В книге «Слово русское, родное» почти три тысячи слов и выражений. Как Вы осуществляли отбор?

 – Нет, слов в словаре меньше, примерно 2700. Редактор посоветовал исключить целый ряд слов, относящихся к категории просторечных, разговорных, то есть тех, которые характерны и для жителей других регионов страны. Основу составила лексика жителей деревни Подсосенье и прилегающих селений Чушевицкого сельсовета. Значительная часть слов воспроизведена по памяти. Этому способствует мое проживание в деревне. Во время работы около дома, пребывания в лесу, в поле слова в памяти как бы просыпаются, оживают. Одно тянет за собой ряд других. 

Предметы крестьянского быта из личной коллекции Владимира Кондакова 

И дом построить, и на тальянке сыграть

– Владимир Александрович, опишите, пожалуйста, примерный портрет вашего респондента – какой он по возрасту, роду занятий?

– Как по возрасту, так и по роду занятий это разные люди. Например, жители деревни Подсосенье, родившиеся за 30-40 лет до советской власти. В их числе два моих деда и две бабушки. Это и ровесники революционных лет, а также те, кто появился на свет в 30-е годы прошлого века. Последних сильно «опалило» военное лихолетье. Сегодня им под 90, некоторые уже перешагнули этот рубеж. Они являлись и сейчас являются главными моими советниками, экспертами и судьями при подготовке материалов для «Верховажского вестника». С точки зрения занятий надо сказать, что большинство сельских жителей владеют целым рядом профессий. Это особенно характерно для доколхозного и послевоенного времени. К примеру, мой тесть Дрочков Петр Васильевич 1913 года рождения мог сам заготовить лес, дом срубить от закладного бревна до крыши, распилить (тогда говорили «распустить») бревна на доски, изготовить и вставить косяки, рамы, застеклив их, любые двери, в том числе филеночные, сложить небольшую печь, сшить сапоги и скатать валенки, смастерить шкаф или колесо для конной телеги, саму телегу, лодку, изготовить полозья, сделать сани... В молодости играл на тальянке. Такие мастера были не только в Липках. 

– Получается, что язык напрямую связан с образом жизни человека, его деятельностью, ремеслом?

 – Обязательно. Связь самая что ни на есть тесная, крепчайшая в этом случае.

– Тогда, можно ли говорить о сужении словарного запаса в наше время, когда за нас стирают машинки, еду готовят мультиварки и так далее?

 – Да, к сожалению, язык сейчас суживается, обедняется, различия между словами нивелируются. Пусть он становится и, так сказать, культурнее, нежели прежний деревенский, и люди овладевают современными профессиями, влекущими за собой новую лексику, но все это в основном иностранного, западного происхождения. Лад сельской жизни формировался и поддерживался за счет языка, выработанного людьми «от сохи». Занимать слово, необходимое для обозначения нового предмета, явления наши предки не ходили за границу или, скажем, в соседнюю губернию. Придумывали сами. Хотя и не гнушались использовать точное, меткое слово, услышанное в чужой стороне. Правда, произносили чаще всего на свой лад. Например, немецкое слово «галтель», обозначающее специальный рубанок для выстругивания канавок на тесинах, произносили как «говте́ль». Тесины говте́лили. По объективным причинам огромный пласт крестьянской культуры, в том числе и языковой, ушел в прошлое. В значительной степени это стало и причиной разрыва поколений.

Не забывать язык и культуру

– Владимир Александрович, вот Ваш младший внук, к примеру, что он в своем возрасте умеет делать?

– На днях Вите исполнится одиннадцать. В четыре года он проявил нешуточный интерес к топору, хотя в городе не выпускал из рук планшет, игрушки и фломастеры. Пришлось доверить, под присмотром, конечно. В семь лет топор выпросил уже в личное пользование, а также вилы и лопату. При этом сказал: «Мой топор без моего разрешения брать нельзя». А вот рубанки и ножовки у нас общие. Давно хочет научиться косить траву обычной косой-литовкой. Минувшим летом сделали косу-пятиручку по его росту и силам. Косить учился довольно прилежно. Кое-что получается. Для своего возраста он неплохо разбирается в предметах старины, у него даже есть небольшая коллекция. Год назад Витя изумил некоторых посетителей выставки фотографий, состоявшейся в Доме художника Корбакова в Вологде. Увидев цветной снимок, на котором молодая женщина в нарядном сарафане показывает, как надо трепать лен, он заявил, что трепало и лен женщина держит неправильно. И в праздничной одежде пыльную работу не делают. Замечание было правильное. Фотография была сделана в архитектурно-этнографическом музее в Семенково. Заметим, что деревенские дети еще более практичны и самостоятельны. На этот счет им можно позавидовать.

– Если трудовое воспитание в большей степени идет из семьи, то как быть с развитием интереса к истории, скажем, своего родного края?

 – Недавно в газете была опубликована заметка о том, что верховажские пенсионеры побывали в музее под открытым небом в Семенково и познакомились с бытом крестьян. Это все, конечно, хорошо. Но стоило ли так далеко ехать? Ведь и у нас в районе тоже есть, что посмотреть. Сколько добротно построенных и неплохо сохранившихся домов можно увидеть по старой дороге от Сметанина до райцентра. А какие гумна! Здание бывшей магазеи! Кстати сказать, сегодня не каждый из нас объяснит, с какой целью их строили. Будет вполне оправданно, если за развитие этого направления возьмутся работники культуры и образования. Экскурсоводов на общественных началах найти не так сложно. В этой роли не раз приходилось выступать даже мне. Устно и на страницах «ВВ» я не раз призывал руководство района и население запечатлеть на фотографиях или видео, обследовать, описать интерьеры наиболее примечательных домов, хозяйственных построек. Они есть как в Шелотах, так и в Климушине, Верхней Коленьге, Сибири... Адресов много, все не перечислить.

Не знаю как сейчас, а раньше для школьников существовали выезды по району: на родину Тендрякова – в Шелота, на родину Петухова – в Дор, в парк Дудорова в Осташеве. И это было правильно. С родными местами надо знакомиться с раннего детства. Тогда и зарубежные красоты будут оцениваться более объективно. А свои для души и сердца станут более близкими и дорогими.

– Продолжая Вашу мысль и подытоживая нашу беседу, спрошу – есть такое выражение: народ жив, пока живы его язык и культура. Вы согласны с этим?

 – Да, согласен. Я не помню, кто это сказал, но добавлю – язык, культура и нравственность! Еще древние греки говорили – для того, чтобы завоевать государство, не обязательно иметь сильную армию, мощное оружие, достаточно разложить культуру и нравственность. Увы, такие примеры можно наблюдать и сейчас. Поэтому главная опасность нас подстерегает, если мы забудем свой язык и свою культуру.

Ольга ГУЛИНА. Фото автора

«Верховажский район» №79 за 21 октября 2020 года

Читайте также:

Надо ли знать старинную речь в наше время?

В танце со словом. Надежда Брагина выпустила новый сборник стихов

Нет в нашем селе семьи, где б не хранили память о своих героях…